Канд. филологических наук, доцент
Зав. кафедрой
рекламы и связей с общественностью
Уральского государственного
педагогического университета
Какие близкие к Вашей профессии
сферы деятельности сегодня особенно остро нуждаются в PR-поддержке?
В чём, на Ваш взгляд, заключаются наиболее «узкие» стороны современного PR и что необходимо предпринять для его эффективности?
Думаю, что в настоящее время работа по формированию по-настоящему эффективных PR-коммуникаций невозможна без обращения к базовым для человека ценностям: жизнь, здоровье, личная безопасность, комфорт окружающей среды, забота о близких, уважение к себе и окружающим и т.п. Зачастую PR-деятельность в современном российском информационном пространстве направлена на актуализацию внешних по отношению к нашей культуре и ментальности стереотипов: личное благосостояние безотносительно средств его достижения, принцип соревновательности и победы любой ценой, ориентированность на героя-одиночку, способного преодолеть трудности и добиться успеха, который выражается абсолютно стандартизированным набором атрибутов материального характера. Я не буду оригинален, сказав, что эти «ценности» являются элементами мозаики массовой культуры общества потребления, калькированной нами в конце ХХ века с западных оригиналов и продолжающей тиражироваться и сейчас.
Проблема, как мне кажется, лежит здесь не в плоскости оценочной шкалы «хорошо - плохо», а, скорее, связана с тем, что человек оказывается в положении объекта PR-воздействия, а не субъекта, способного оценивать различные информационные потоки и управлять ими по отношению к собственной идентичности в разных ее проявлениях (личностном, национально-культурном, семейном, корпоративном и др.).
В этом смысле современная российская система подготовки кадров в высшей школе находится в очень незавидном положении. Постоянное реформирование системы образования, реализуемое не через создание среды, в которой вузы имели бы возможность самостоятельно определять векторы своего развития, а через традиционные командно-административные регламенты, зачастую разворачивающие образовательную деятельность в диаметрально противоположных направлениях или противоречащие друг другу, приводят, как и в случае с отдельной личностью, потере вузами собственной идентичности. Я имею здесь в виду совершенно четко обозначившуюся тенденцию к стандартизации (если угодно, стереотипизации) образовательной деятельности в высшей школе, что, в частности, выражается как в пресловутом Едином государственном экзамене, так и в превалировании подготовки специалистов сферы социально-гуманитарных наук в ущерб естественнонаучному, физико-математическому и технологическому знанию.
В этой ситуации, к сожалению, оказывается очень трудно рассматривать вуз как общественный институт, формирующий профессиональную и интеллектуальную элиту нации. Девальвация системы подготовки в вузах и массовость высшего образования - это результат общей девальвации культурных и ценностных установок общества, результат нескоординированности усилий государства по прогнозированию процесса социально-экономического развития России и отсутствия четко определенных параметров образовательной политики. Проблема, как мне кажется, состоит в том, что на государственном уровне до сих пор не сложилось понимания специфики технологического процесса, характерного для всей системы образования и для высшей школы в том числе. Я эту специфику вижу в отсроченности результата обучения и принципиально нелинейном характере подготовки студента в вузе.
Отсроченность, в данном случае, связана с тем, что обучение, продолжающееся в течение нескольких лет, позволяет на выходе получить специалиста, компетентного в определенной сфере деятельности, возможно, уже не такой актуальной для экономики страны, какой она была ранее. В итоге мы сталкиваемся с проблемой неэффективного расходования бюджетных средств, с одной стороны, и сложностями при трудоустройстве выпускника, с другой. Очевидно, что для предотвращения этого «казуса» вузам необходимо иметь достаточно точные ориентиры развития государства на пять-десять лет вперед для планирования собственной образовательной политики.
Нелинейность подготовки студента в вузе выражается как в сложном характере прохождения студентом образовательной траектории, вследствие изменения собственных интересов, жизненных приоритетов или даже переезде на новое место жительства, так и в трудно прогнозируемом и плохо управляемом качестве освоения образовательной программы. Последнее обстоятельство обусловлено самой природой человека и лишний раз подчеркивает специфический характер образовательной деятельности, по своей сложности и разноаспектности не идущей ни в какое сравнение с изготовлением деталей на машиностроительном заводе.
Как бы там ни было, эффективность образовательной деятельности современного вуза невозможна без учета этих и множества других факторов. Именно поэтому в образовательной практике Уральского государственного педагогического университета в течение последних лет ведется работа по диверсификации образовательной деятельности, что, в частности, выражается в активном развитии системы параллельного обучения по двум основным образовательным программам, системы дополнительного профессионального образования и профессиональной переподготовки как на «внутреннем», так и на «внешнем» рынке. Для расширения клиентской базы руководством УрГПУ используются PR-средства, направленные на усиление имиджа вуза как центра гуманитарно-педагогического образования, активно реализующего программу построения открытого образовательного пространства.
Стратегической целью этой политики УрГПУ является создание уникальной (в современных терминах - инновационной) образовательной среды, способствующей формированию профессионально мобильного специалиста, востребованного на рынке труда и готового осваивать новые виды и формы деятельности.
Поэтому основные усилия вузов как субъектов образовательной деятельности я вижу в направленности на формирование и продвижение собственного бренда как идентификатора уникальности на рынке образовательных услуг. Безусловно, каждый из игроков этого рынка будет действовать по-своему и готовых рецептов здесь, наверное, не существует.
