Комментарий к материалу Р. Н. Ибрагимова дает Наталья Жерикова, майор внутренней службы, главный специалист отдела воспитательной работы (и психологического обеспечения) Сибирского регионального центра МЧС России (г. Красноярск), участник ликвидации аварии на Саяно–Шушенской ГЭС в августе 2009 г.:
Автор статьи, по его собственному заявлению, не является очевидцем трагедии на Саяно-Шушенской ГЭС. Описываемые им события относятся к этапу от начала чрезвычайной ситуации (ЧС) до начала аварийно-спасательных работ. В этот период реакция людей, соприкасающихся с чрезвычайной ситуацией, состоит из страхов различной степени интенсивности. А поскольку пострадавшие находятся один на один с произошедшей трагедией, возможно также и развитие паники. Конечно, в первую очередь это касается жертв и очевидцев ЧП, в нашем случае - жителей п. Черемушки и г. Саяногорска. Кроме них эмоционально вовлеченными, а следовательно, составляющими отдельную группу пострадавших, являются телезрители, радиослушатели и потребители периодической печати, которые получают информацию посредством СМИ.
Выделение этих групп, думаю, не вызывает недоумения и не нуждается в комментариях, так как сегодня очевидно, что именно каналы передачи информации увеличивают количество сотравматизированных, и именно информационная неопределенность в момент возникновения любой чрезвычайной ситуации становиться основным психотравмирующим фактором. Об этом и свидетельствует автор, описывая события 17 августа 2009 года.
Чрезвычайно важными в таком описании являются характер и масштаб катастрофы. Аварию на Саяно-Шушенской ГЭС можно отнести к крупным техногенным чрезвычайным ситуациям. В чем же значимость этих терминов? Дело в том, что люди по-разному воспринимают природные и техногенные катаклизмы: особенность человеческой психологии состоит в потребности поиска конкретного виновника ЧП. В этом случае риск развития психогенных реакций значительно увеличивается. В условиях информационной неопределенности каждый волен трактовать произошедшее, исходя из собственных представлений и степени осведомленности. Так рождаются слухи и домыслы.
Особенностью аварии на Саяно-Шушенской ГЭС явилось прогнозирование в первые дни развития событий по наиболее неблагоприятному варианту. На уровне тревоги это выражалось в передававшемся из уст в уста вопросе: «Рванет ли плотина?», и предполагало увеличение пострадавших территорий, включая Республику Хакасия и значительную часть Красноярского края с городами Абаканом и Красноярском.
Возникает, казалось бы, справедливый вопрос о том, почему предполагаемые масштабы паники и другие неблагоприятные массовые явления, о чем и говорит автор, не соответствовали степени предполагаемой угрозы? Если рассматривать проблему возникновения и распространения панических настроений с теоретических позиций, то становится очевидным пример адаптивного поведения населения, которое напрямую не пострадало от чрезвычайной ситуации. Как показывает практика, при различных экстремальных ситуациях не наблюдается патологическое поведение людей, напротив, отмечается их адаптация к обстановке: сохраняется спокойствие и выполняются меры защиты, взаимопомощи, проводятся мероприятия, восстанавливающие нарушенный порядок жизни. Такое поведение является следствием точного выполнения инструкций и распоряжений компетентных органов в случаях ЧС.
В нашем случае также можно говорить о достаточно высокой степени социальной и индивидуально-психологической подготовки населения к поведению в чрезвычайных ситуациях (подобное поведение прогнозируемо, например, для населения, живущего в сейсмоопасных регионах, когда не раз сталкиваясь с землетрясением, люди знают, что предпринимать в критических ситуациях). Большинство взрослого населения поселка Черемушки работает на Саяно-Шушенской ГЭС или предприятиях обслуживающих электростанцию, и, следовательно, имеет минимально необходимый уровень подготовки к действиям в ЧС.
Возникновение панических реакций, о которых говорит автор, развитие социально опасных массовых явлений более характерны для чрезвычайных ситуаций, в которых группы людей либо вынуждены оставаться в замкнутых пространствах с неизвестной планировкой, либо при рецидиве опасных для жизни событий. В этих случаях усиливается внутренняя тревога, мгновенно и массово распространяется страх. Среди неуравновешенной части группы возникает впечатление того, что спастись практически невозможно. Формирование таких настроений возможно уже в том случае, если неустойчивый психологический характер заложен в 2 % состава группы.
Для того чтобы понять как могут развиваться события в условиях информационной неопределенности, стоит рассмотреть действия администрации посёлка Черёмушки и работавших здесь представителей местных СМИ. Именно они привели к всплеску массовой активности населения в первые дни аварии.
Приведу пример: ликвидация последствий и поиск жертв трагедии были затруднены тем, что откачке воды мешали обломки конструктивных частей ГЭС. И хотя аварийно-спасательные работы не прекращались ни на минуту, время, которое было жизненно необходимо для спасения уцелевших, стало предметом пристального внимания родственников жертв трагедии, которые требовали ответа на вопрос, когда же будет преодолена отметка, где предположительно остаются пропавшие люди. В то время когда поселок находился в ситуации напряженного ожидания, вечерние теленовости озвучили информацию о том, что откачку воды спасатели будут проводить всю ночь и к утру обязательно кого-нибудь найдут. Люди восприняли это как обещание, однако откачку приостановили по описанной выше причине. Родственники пропавших без вести и многие жители поселка в пять часов утра заполнили помещение Дома культуры «Энергетик», где располагался штаб по работе с пострадавшими. За три часа, с 5.00 до 8.00, были зафиксированы более 250 обращений граждан, а на телефон «горячей линии» в течение ночи поступили более 500 звонков. Теперь уже вопросов о том, когда начнут откачку, не было. Перед спасателями возникла агрессивно настроенная толпа, требующая привлечь к ответственности тех, кто не откачивает воду.
Это был не единственный случай нарушения требований к предоставлению информации.
В условиях развития чрезвычайной ситуации, когда ведутся аварийно-спасательные работы, представляемая СМИ информация может стать как источником социальной напряженности и неблагоприятных массовых явлений, так и профилактическим средством.
Современный опыт участия психологов МЧС России в спасательных операциях показывает, что все информационные сообщения для жителей населенных пунктов, подвергшихся стихийному бедствию, должны проходить оперативную психологическую экспертизу. Для подготовки таких сообщений следует разрабатывать специальные, основанные на знаниях психологических закономерностей, рекомендации. Существуют также профессиональные требования к подаче, периодичности и характеру информации, соблюдение которых минимизирует социально неблагоприятные последствия ЧС.
Во-первых, мероприятия по информированию населения желательно "привязывать" к естественным циклам и суточным ритмам жизнедеятельности человека. В ситуации «ожидания» информации о судьбе пострадавших должна подаваться в дневное время с периодичностью в 3-4 часа.
Во-вторых, информация должна быть достаточно полной и понятной. Недостаток информации, как и ее избыток, способствует возникновению слухов и провоцирует различные формы дезинформации. Если представители власти запаздывает с информированием населения, естественно, появляются распространители слухов и сплетен.
В-третьих, необходимо помнить, что объективно успокаивает любая информация, исходящая из доверительного источника. Люди, в первую очередь взрослые, нуждаются в правдивой информации, исходящей от представителей власти или от компетентных специалистов. Более спокойно и уверенно чувствуют себя те, кто находится ближе к источнику информации, даже если она не самая обнадеживающая.
В-четвертых, если Вы оказались в ЧС и сохранили способность адекватно анализировать ситуацию, помните, что в меньшей степени страдают люди, которые с самого начала чрезвычайного события включились в практическую, общественно полезную деятельность.
В-пятых, если Вы участвуете в процессе сбора, обработки и передачи информации в зоне чрезвычайной ситуации, помните о том, что Ваши слова станут лучше восприниматься и вызовут больше доверия, если Вы будете использовать четкие и короткие фразы. Ваша речь должна состоять из предложений, построенных максимум из одиннадцати слов. При общении с пострадавшими минимизируйте жестикуляцию. Кроме того, постарайтесь исключить из речи частицу «не», отслеживайте темп и ритм своей речи, громкость и интонации с которыми Вы произносите фразы. Дело в том, что тон, которым Вы говорите, и Ваши жесты имеют в критической ситуации чрезвычайно важное значение. У человека, пережившего травму, происходит смена эмоциональных и когнитивных ролей мозга - эмоциональные зоны берут верх, тогда как роль когнитивных (отвечающих за логическую обработку информации) идет на спад. Травмированный человек большим трудом сможет воспринимать Ваши слова и будет часто просить повторить вопросы. Он забудет многое из того, что Вы говорили, но будет помнить, как Вы ЭТО говорили. Демонстрируйте сострадание. Не давайте невыполнимых обещаний, используйте фразу и ее модификации: «Делается все возможное для того, чтобы...» И последнее, когда Вы оказываетесь рядом с людьми, переживающими трагедию утраты близких, помните, что самый важный принцип в работе с ними: «Не навреди», и это не просто правило, а Ваша личная ответственность, если Вы работаете в сфере коммуникаций.
