Апрельское интервью Т. Быстровой с археологом Светланой Николаевной Паниной, заведующей отделом археологии и этнографии Свердловского областного краеведческого музея, было посвящено достаточно необычному для музейных работников вопросу активизации интереса различных целевых аудиторий к уникальному собранию экспонатов этого музея, датируемых девятью тысячами лет.
- Я пришла работать в музей в 1997 году. Как исследователь-археолог, я была крайне удивлена. Про Шигирскую коллекцию, конечно, знала, потому что все российские учебники по археологии содержат эти материалы. Но там обозначено максимум 15–20 предметов из коллекции. Оказалось, что их … три тысячи.
Тогда я поняла, что археологи России и мира не знают истинного объема наследия, которое хранится в нашем музее. Прошло немало времени, и сегодня можно констатировать: пройдет определённый этап развития археологических знаний. Конечно, в первую очередь, я имею в виду специалистов, которые занимаются торфяниками и стоянками (это как российские, так и зарубежные исследователи). Очень хотелось бы, чтобы как можно больше людей в Екатеринбурге, России и мире тоже узнали про уникальную коллекцию. Кстати сказать, за рубежом она известна несколько больше.
- Начинала эту работу я, сейчас её продолжает сотрудник нашего отдела – археолог Светлана Николаевна Савченко, которая занимается именно торфяниками. Она исследует Шигирский торфяник.
- Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Мы начали работу по определению возраста «большого» Шигирского идола в 1997 году. Перед этим не очень добросовестная сотрудница, не буду называть фамилии, создала выставку в краеведческом музее. Все было выставлено наспех, не рассчитали количество люксов, количество освещения, которому идол был подвержен. После выставки, которая закончилась через два месяца, мы обратили внимание, что внешняя поверхность идола начала шелушится, отпадать. Конечно, встал вопрос о
В 2008 году Шигирский идол и кладовая «заработали» 110 тысяч рублей, а 2009 – уже 250 тысяч
реставрации памятника. Реставрация – это всегда пропитка какими-то новыми материалами: жидкими, полужидкими. И, прежде чем реставрировать идола, встал вопрос о том, что нам, конечно, нужно взять его фрагмент на радиоуглеродный анализ. Вопрос обсуждался очень горячо, и я, честно говоря, пропустила это через своё сердце, потому что там были и противники, и сторонники и главный «защитник» памятника, который кричал: «Никогда не допущу порчи!..»
В конце концов, мы сумели это сделать, притом очень щадящее: в скульптуре была просверлена небольшая дырочка, сама древесина взята изнутри. Потом всё было отреставрировано настолько тщательно, что сейчас даже я не смогу увидеть, где там отреставрировано. Так появилась ошеломляющая датировка 1997 года, когда выяснилось, что нашему идолу 9,5 тысяч лет. Причём, древесину на анализ брали две независимые друг от друга лаборатории.
- Безусловно. Результаты радиоуглеродных исследований сподвигли нас на следующий шаг: мы стали доказывать руководству, а потом уже и Министерству культуры, что такой экспонат, такой раритет должен иметь отдельное помещение. Вначале обсуждался вопрос об одной отдельной витрине, в которой был бы определённый температурно-влажностный режим. С одной стороны это было, конечно, очень хорошо, но достаточно сложно, потому что его размеры – 3 метра 14 сантиметров – не вместятся в стандартную витрину. К тому же, при такой высоте невозможно создать температурно-влажностный режим, чтобы верх и низ имели бы одну температуру. Тогда умные головы нашего музея просто сказали: «Позвольте, почему идолу даётся такая уникальная температурно-влажностная обстановка, а остальным экспонатам их коллекции нет, они ведь такие ранимые: это дерево, береста, кора...»
Поэтому мы решили создать особую кладовую, в которой (она потому и называется «кладовая») вещи хранятся, но не всегда выставляются. Понятно, что наши экспозиции – это не 3,5 тысяч, а поменьше. У нас стоят шкафы, в которых хранятся предметы, витрины, где они выставляются и даже есть комната, куда приезжают сотрудники-специалисты, которым нужно работать с этими материалами. Мы не выносим эти материалы из помещения кладовой, ученый может работать прямо там. И мы добились того, что внутри витрины с Шигирским идолом температура верха и низа отличается лишь на полградуса. Можно сказать, что это революция в реставраторском деле и в деле сохранения экспонатов.
- Да, опыт большой, ведь кладовая существует. Но, как только мы её открыли и немного поработали, встал вопрос: «Почему люди не идут к нам смотреть Шигирского идола?» Да, школьники, да, в начале учебного года всегда паломничество, потому что все проходят древнюю историю народов Урала и природоведение. А потом – как-то замирает интерес.
Конечно, я немного лукавлю, потому что продвижение идола идёт, правда нескорым темпом, но тем не менее. Вот сравните две цифры: в 2008 году Шигирский идол и кладовая «заработали» 110 тысяч рублей, а 2009 – уже 250 тысяч. Движение, безусловно, есть.
- Мы стали обращать внимание, что к нам стали часто заходить люди, приезжающие в Екатеринбург, не только иностранцы, которые приходят сюда на экскурсию, но и иногородние жители. К сожалению, это в основном представители не Свердловской области, а крупных городов России.
Работает наш сайт, он тоже «разносит» информацию. Совершенно неожиданное подкрепление нам создали публикации в журнале компании «Уральские авиалинии». Оказалось, что это очень удобное для всех сторон процесса место размещения материалов о достопримечательностях города. Люди, прилетающие в Екатеринбург, заходят в самолет, получают бесплатный журнал, где в одном из номеров была опубликована статья про Шигирского идола. Просто к нам люди проходят, мы спрашиваем: «А откуда вы узнали?» Они говорят: «Вот, прочитали статью». Или объявление по радио в поезде, непосредственно перед прибытием: «В нашем городе вы сможете посетить зоопарк, сокровища древнего Шигирского торфяника…» Такая информация оказалась очень удачной для нашего музея, но, к сожалению, она воспроизводится не постоянно.
- С этим действительно проблемы. Прежде всего, сыграло свою роль ужесточение правил автобусных перевозок детей. Это произошло год тому назад, и теперь многие районные центры в городах нашей области стали меньше возить детей (и не только к нам). Конечно, у нас уже есть те, кого можно назвать постоянными клиентами. Это несколько колледжей, несколько школ, которые расположены не обязательно поблизости к музейному зданию. Но они ежегодно, в одно и то же время оповещают нас о том, какие экскурсии им необходимы. Скорее всего, здесь многое зависит от заинтересованности педагогов. Есть и такие школы, которые практически никогда не приходят в музей.
- Мы связались специалистами по дереву, что позволило определить все породы дерева, из которых изготовлены не только Шигирский идол, но и другие предметы. Более того, у нас работают палеобиологи, которые исследуют структуру фрагментов дерева, из которых сделаны экспонаты. По плотности и составу древесины можно, к примеру, определить, были вещи изготовлены сразу или предварительно дерево несколько лет готовили к обработке.
Идёт работа по подготовке научного каталога Шигирской коллекции. Учёные ждут этого каталога, потому что в нём будут не только вот предметы, фотографии и описания, но и последние научные факты. Работа большая и, в общем, не очень скорая.
- Разговор об этом у нас шел недавно на Круглом столе, куда мы пригласили не только археологов, но и специалистов, занимающихся PR. Мы выслушали много разных мнений. Сегодня составляется программа по продвижению Шигирской древности, в которой мы принимаем участие, и нам очень приятно, что принимают участие специалисты по связям с общественностью. Для них припасено «тайное оружие» - основная присказка, которую мы говорим и первоклашкам, и преподавателям, и приезжим: «Теперь вы знаете, что в городе Екатеринбурге не только расстреляли российского царя, но и хранится самый древний деревянный идол в мире». И мы считаем, что эта фраза начинает потихоньку работать, потому что к нам приходят жители города, которые приводят к нам своих друзей, приезжих родственников и начинают знакомство с историей Урала именно с этой фразы. Люди начинают гордиться культурным наследием.
- На самом деле, тут нужно посмотреть немножко шире. Шигирская коллекция – это прекрасно. Наш музей и наши археологические фонды обладают ещё и другими сакральными предметами разных эпох. Возникает потрясающая, я вам говорю без ложной скромности, совершенно потрясающая ситуация: мы с вами можем проследить развитие духовной культуры древних народов Урала на разных этапах, когда происходит формирование одного образа жизни, определённого пространства духовной жизни, а потом смена одного образа жизни другим. Этот процесс эволюции культуры региона можно проследить на богатом материале, начиная с самых древних предметов, которые относятся к Шигирской коллекции, через эпоху бронзы, через новые культы, которое принесли на Урал переселенцы, возникновение новой, очень интересной картины мира раннего железного века, которая вобрала достижения предшествующего периода. Не каждая область и даже не каждое государство могут похвастаться тем, что у них есть подобный багаж. Вся история за длительный период проходит перед глазами, в единстве материальной и духовной составляющей.
- Помимо подготовки Шигирского каталога идёт работа по подготовке каталога культовой пластики в археологическом собрании Свердловского областного краеведческого музея. Культовая пластика – это не обязательно иконы, это изображение людей и животных в камне, дереве, кости, в металле, - представлена в наших фондах в большом количестве. Думаю, что два каталога будут дополнять друг друга. Начнём с того, что предметы из Шигирского торфяника разбросаны по коллекциям России и не только. Самая большая часть коллекции хранится у нас, около 500 предметов – в Эрмитаже. Там тоже есть интересные предметы, которые не повторяют наши. Небольшая коллекция из примерно ста артефактов хранится в Российском историческом музее в Москве.
Когда Шигирские торфяники были открыты, в том числе и для посещения иностранных археологов, то многие из них увозили небольшие части коллекции за границу. Мы знаем, что есть небольшие коллекции в Женеве, есть очень интересная коллекция в Париже в Музее естественной истории. Кстати, археолог, который приезжал к нам сюда, он увёз ещё одного Шигирского идола, мы это знаем, но он, конечно, не такой как наш, он другой и относится к более позднему времени.
- Конечно. Мы сейчас готовим, так сказать, «бомбу» для общественности. В мае у нас состоится совместная выставка в честь года России во Франции и Франции в России. Мы будем рассказывать о взаимоотношениях Франции и Екатеринбурга, Урала XV–начала ХХ веков. Через генерального консула Франции в Екатеринбурге Клода Круайя мы просили наших коллег-археологов прислать хотя бы фотографии. Хотим показать в Екатеринбурге третьего Шигирского идола. Почему третьего? Потому что, кроме большого Шигирского идола, в нашей коллекции хранится голова так называемого малого Шигирского идола. А тут появляется ещё и третий персонаж. Мы очень надеемся, что получим фотографии. Он другой, он с руками и ногами, меньших размеров. Видно, что он сделан в более позднее время. Но – Шигирский, никуда не денешься.
- Да. Шигирский торфяник, равно как и Горбуновский торфяник, который находится под Тагилом, - это памятники мирового значения, они известны во всём мире. Очень важно, чтона них по-прежнему продолжаются исследования. Недавно закончились разведочные-раскопочные работы, которые проводил наш музей совместно с Институтом истории и археологии РАН на Шигирском торфянике. Были сделаны очень интересные открытия. Правда, относящиеся не к такой древности, как артефакты Шигирской коллекции, но, тем не менее, чрезвычайно интересные. Там найдены неолитическое погребение ребёнка и погребение взрослого мужчины или ребёнка эпохи раннего железного века. Это первое погребение, найденное за 120 лет работы на Урале. Многие предметы наш музей получит после реставрации, а раскопки будут продолжаться и наша коллекция будет пополняться.
- Местные СМИ, откровенно вам скажу, – это отдельная головная боль. Приглашаем их на пресс-конференцию, обязательно готовим пресс-релиз. Не буду далеко ходить за примером: нашли мы коня, и в августе месяце провели такую конференцию. Потом хватались за головы. Народу было очень много, пришли все. Но во всех изданиях датировка этого коня гуляет по полям прямо как настоящий конь: начиная с эпохи бронзы, что в принципе невозможно, потому что кони были одомашнены в эпоху бронзы в казахстанских и зауральских, предуральских степях, и попасть на север Свердловской области они просто не могли.
Это просто некомпетентность. Есть лишь несколько журналистов, с которыми я, к примеру, работаю, и я знаю, что если я отдаю материал им – то всё будет сделано хорошо: продумано и красиво, вкусно подано. Но таких единицы.
Молодёжь со жвачкой во рту начинает задавать вопросы. Но то, что они понимают из сказанного в ответах, редко соответствует действительности. Мы – люди миролюбивые, хотим работать с прессой, но давайте тогда друг друга уважать. То есть если вы идёте на пресс-конференцию, то хотя бы почитайте немножко. Не почитали – посидите, задайте вопрос – хотя бы о той же датировке, что чаще всего бывает. Пожалуйста – мы вам ответим! Нет, нужно быстренько, и обязательно «жареные» факты. По-моему, это просто ужасно. Прошу прощение за такой компромат, но что есть, то есть.
Мы готовы работать. Если нужно – придите заранее, мы вам всё расскажем, чтобы вы были подкованными. Я понимаю, что сегодня у них археология, завтра космос, я понимаю, но есть, есть среди журналистов люди, которые спокойно могут обсуждать все эти темы.
